Европейские революционные события – революции 1848 г., Великая французская буржуазная революция 1789-1799 гг. и Парижская коммуна 1871 г., обрушение феодального политического порядка, взрывное развитие либерально-демократических движений, вызвавшее массовый отток верующих из церкви, в римско-католической церкви и в самой Римской курии вызвали сильнейшее потрясение. Римско-католическая церковь, еще недавно бывшая крупнейшим духовным авторитетом, лицом к лицу оказалась со своим сильнейшим страхом – массовым религиозным индефферентизмом (грозившим, прежде всего, утратой колоссальной собственности и тысячелетних феодальных привилегий). На социально-экономические потрясения и духовые вызовы нужно было отвечать, и Св. Престол выработал ответ: организация мирян-католиков (при генеральном руководстве самого римского папы).
Хорватия – «Гражданская» или Банская Хорватия была разнообразной в национальном отношении географическим понятием. По декрету австрийской императрицы Марии Терезии от 1767 г. Королевство Хорватия как административная единица монархии состояло из четырех округов: вараждинский, крижевацкий, загребский и вировитицкий. Королевство Славония с Королевством Хорватией административно не были объединены, их разделяла сербская Военная граница, находящаяся под прямым управлением Вены, она была демилитаризована и административно объединена со Славонией и Хорватией в 1881 г. В результате преимущественно католическая Банская Хорватия и в основном состоящая из сербов-католиков и сербов-православных Славония вполне могли раствориться в «море сербов Военной границы».
Видный венгерский юрист и публицист Густав Бекшич относительно Банской Хорватии и Славонии указывал: «В самой Хорватии сербы – только видимое меньшинство (562 000 против 1 359 000 хорватов), поскольку статистика, будучи основана на вере, включила в хорватов все католическое сербское население, которое в Славонии составляет большинство. И оно никакое не хорватское, и не разделяет национальных хорватских аспираций». Более того, «Хорватия, а особенно Славония, насчитывает значительное число других национальностей (69 000 венгров, 117 000 немцев, 13 000 словаков и более 60 000 разных других народностей), которые относительно политических пристрастий скорее тяготеют к сербам нежели к хорватам… Ни истринские, ни далматинские хорваты не могут установить равновесие, поскольку из 600 000 населения этих земель среди тех, кто представляется хорватами, содержится большое число сербов, а в самой Истрии живут 117 000 итальянцев. Наконец, население Боснии и Герцеговины выраженно сербское – не говоря о Королевстве Сербии – и это окончательно завершает дело отбрасывания хорватов назад»[1]. Католик и славонец Андрия Торкват Брлич утверждал, что «во всем иллирийском треугольнике живут сербы римокатолического и восточного закона», родным языком которых является «язык сербский»[2]. Того же мнения придерживался немецкий ученый Бидерманн: «сербы доходят до задарских ворот, их 350 000 штокавцев, которые по последней переписи вписаны в конечное число 440 283 «сербо-хорватов»», «число сербов в Далмации примерно на 170 000 больше числа местных старохорватов», «между теми сербами есть и какая-то тысяча генетических хорватов». Однако далматинский историк Дон Шиме Любич засвидетельствовал, что между «далматинскими морлаками и сербами ни в мышлении ни в чувствах нет различий», а на территории «от Неретвы на юг сербство с теми краями с землей срослось»[3].
Поэтому как для Будапешта, так и для Вены вопрос недопущения «сербской ирриденты», учитывая, что по Аккерманской конвенции 1826 г. Княжество Сербия обрело фактическую независимость от Османской империи и уверенно вступило на путь национальной консолидации и государственного строительства, носил жизненно важный характер.
Центр хорватской политической жизни находился в Банской Хорватии, в Загребе. Интеллигенция этой весьма экономически отсталой части Короны св. Иштвана была преимущественно католической, главные тенденции задавали церковные иерархи, по поводу современных веяний разделившиеся на два направления. Первое, традиционно-консервативное, считало либерализм злом в чистом виде, которое нужно искоренять без малейших сомнений. Второе, либеральное течение, полагало, что церковь должна приспособиться к новым явлениям, частично их перенять и использовать в церковных реформах. Точку в спорах поставил папа Лев XIII энцикликой «Rerum Novarum» (1891), в которой демократия клеймилась как источник атеизма, социализма и классовой борьбы. Вместо классовых столкновений в обществе необходимо построить социальную гармонию, в общественно-политической сфере следует создавать организации по профессиональному признаку. «Rerum novarum» стала источником идеологии современного корпоративизма, законодательно примененной в Италии и Германии в межвоенный период[4]. На основе папских энциклик в европейском католическом движении сформировалось два направления: Социальный католицизм (Католическая акция) и христианская демократия. Термин Католическая акция подразумевал, что католическая церковь ставит задачу активно расширять сферу своего влияния на все слои общества – интеллигенцию, крестьян, рабочих и молодежь. Ее целью являлось упрочение католического общества в противовес демократическим изменениям в европейских странах. Немецкая католическая партия Центра является самым ярким и показательным примером политической организации католиков.
Мощный европейский антиклерикализм для Банской Хорватии был неизвестным явлением, однако и здесь постепенно появилось и стало развиваться модернистское движение, стремящееся к отрыву от традиций и обвиняющее римско-католическую церковь в ретроградности. В организационном отношении в XIX в. враждебные церкви идеи выражали масонские ложи: в г. Сисак масонская ложа была основана в 1873 г., решение об основании ложи в Загребе было принято в 1891 г. как филиала пештской ложи «Демократия», 14 сентября 1892 г. в Загребе была основана ложа «Хрватска вила» (ее главой был избран И.Бойничич, секретарем – А.Михалич, спикером – депутат от Партии права Ф.Фолнегович). Один из программных пунктов риекской ложи «Сириус», основанной в 1901 г., целью своей деятельности указывал борьбу с клерикализмом[5]. Распространение либерализма и неразрывно связанного с ним антикатолицизма (и – более широко – антихристианства) еще больше ослабили положение римско-католической церкви.
Национальная политическая деятельность хорватов была представлена в Банской Хорватии в лице Народной партии Джаковского архиепископа Й.Ю.Штроссмайера, однако перешедшей на унионистсткие позиции (поддержка «угнетательской» Венгрии). Ее политику некоторое время пыталась продолжать Независимая народная партия, однако духовенство, массово входящее в ее состав и во многом определявшее политический курс, гораздо больше внимания уделяло партийным интересам и распрям, нежели «защите христианских ценностей», и получилось «ни два ни полтора». Партии не удалось занять значимое место на политическом Олимпе, которое «перехватила» третья сила – Партия права «отца хорватской нации» Анте Старчевича. Во время режима бана Куэна-Хедервари (1883-1903) Партия права стала на жесткие позиции эксклюзивистского антисербизма. Примечательно, что с самого начала деятельности в этой партии также было достаточно много римско-католического духовенства, особенно в Далмации, где хорватский идеологический климат определял иезуит Анте Алфиревич, а затем священники Миховил Павлинович и Иво Продан – члены Партии права – заложили основу ультранационалистической хорватской платформы.
В 1900 г. Первый всехорватский католический конгресс (Загреб, 3-5 сентября), помимо прочего, выработал судьбоносную формулу, раз и навсегда разрешавшую дилемму «что делать с сербами-католиками»: «все католики – это хорваты», а «хорваты едины в католицизме». Кроме того, конгресс определил модель сопротивления либерализму и демократии, «стремящихся оттеснить церковь из общественной и личной жизни» посредством развития католической печати и организации, прежде всего, молодежи, в католические общества. Загребский конгресс представил парадигму создания новой, проектно-конструкторской модели построения «нации апостолата мирян», а «церковное войско» вновь, как во времена Тридентского собора, было призвано в бой. Ударным авангардом католического движения в Хорватии и Славонии стали иезуиты, получившие возможность вернуться в Хорватию. После окончания Загребского конгресса на хорватских землях отмечается возникновение «политического католицизма». По итальянской, австрийской и германской моделям параллельно друг другу стали развиваться Хорватское католическое движение и Социальный католицизм (L’Azione Cattolica – Католическая акция).
«Первой ласточкой» в 1903 г. стало основание как ответ на создание папой Львом XIII в Риме организации «Praeservacio fidei» для сохранения и защиты католической веры епископом о.Крка Антуном Махничем (словенцем по происхождению) Хорватского католического движения и его рупора – журнала «Hrvatska straža». Редакторами журнала были иезуиты – Анте Алфиревич (с 1903 по 1906 гг.) и Ф.Бинички (с 1907 по 1913 гг.), с 1914 по 1918 гг. – вновь Алфиревич. Как видим, иезуиты в Хорватском католическом движении играли ведущую роль. Подавляющее число статей писал сам Махнич, однако среди авторов также выделялись францисканец К.Этерович, иезуит М.Хоррманн и францисканец Третьего ордена И.Радич. Целью журнала декларировалась «защита христианства» от антикатолических либеральных течений. Центр Хорватского католического движения располагался в монастыре капуцинов в Риеке. Упор делался на работу с молодежью – воспитать ее в христианском духе, чтобы подготовить, «когда придет время», к общественно-политической роли. Среди целей работы декларировались общегуманитарыне сюжеты – улучшение жизненных условий крестьян и рабочих, благотворительность, основание кооперативных сообществ и т.д. Священники и сам Махнич определяли работу ХКД, но находясь «в тени», т.е. подготавливая мирян для католической деятельности.
Однако Махнич вместе с иезуитами Алфиревичем и Бинички, определившими идейную и организационную парадигму ХКД, зацементировали «воинствующий подход». В идеологической системе ХКД утвердилась армейская терминология: верующих отождествляли с войском, а положение и роль церкви в обществе – с боевой диспозицией. Радикализм А.Махнича и ему журнала заключался в абсолютной недопустимости иных взглядов даже не на церковные или национальные, а даже на енйтральные философские и культурные вопросы. «Черно-белое», или сектантское деление всех явлений жизни на «свой-чужой», «или Христос или дьявол», «или с Христом или с дьяволом» совпало с политической ориентацией Боснийского архиепископа Штадлера (праваша) и самого Йосипа Франка (перехватившего у Старчевича Партию права и создавшгего из ее части Чистую партию права, последователей Франка стали называть франковцами или обзорашами – по партийной газете «Obzor») решения судьбы хорватов в рамках триалистически переустроенной монархии Габсбургов.
ХКД возникло отнюдь не на пустом месте. На горизонтальном уровне уже существовали католические организации, пронизывающие все хорватское общество – Мариинские конгрегации. Выделенные из Римской коллегии иезуитом Жаном Леунисом в 1563 г., что канонически было утверждено папой Григорием XIII в 1584 г., их целью было объявлено совершенствование (священнослужителей и мирян) в христианской жизни, распространение и обновление веры, особенно посредством преданности Пресвятой Деве Марии. В Хорватии Мариинские конгрегации до 1773 г. возглавлялись иезуитами (до изгнания из страны), существовалои несколько видов конгрегаций – для студентов и школьников, а также для «выдающихся мужей» в городе. Мариинские конгрегации играли ведущую роль в культурной жизни: театральные представления, музыка, публичные шествия и праздники. После достаточно быстрого возвращения иезуитов на хорватские земли Мариинские конгрегации стали ядром католического движения и католического обновления. Именно их них выпестовались студенческие и другие католические организации, развившие деятельность в различных сферах: литература, журналистика, благотворительность, спортивно-гимнастическая (из которой постепенно появились организации совсем не спортивного, а военизированного, или парамилитантного, националистического характера типа хорватских «орлов» – «черной гвардии папства»).
Относительно иезуитов следует напомнить следующее. В 1854 г. Загребский епископ Ю.Хаулик выделил значительную денежную сумму для постройки иезуитского монастыря и церкви в Загребе. В 1858 г. иезуиты обосновались в славонском городе Пожега. Хорватский сабор предпринял попытку ограничить их активность: в 1861 г. был принят закон о запрещении иезуитам преподавать в государственных школах (закон оставался в силе до того времени, как Загребский архиепископ А.Степинац в 1936 г. вновь доверил школы Загребской архиепископии иезуитам)[6]. Следующим Загребским архиепископ стал Юрай Посилович, добившийся реанимации программы Хаулика, его поддержал профессор загребского теологического факультета Анте Бауэр, впоследствии преемник Посиловича на посту архиепископа. Бауэр также игнорировал отказ сабора 1861 г. в расширении деятельности иезуитов, поддержав возвращение им ряда полномочий. В речи в защиту иезуитов Бауэр заявил, что против иезуитов выступают те, кто является противником самой церкви[7].
Как в честь 400-летнего юбилея основания ордена иезуитов отмечала загребская газета «Zagrebački list» 18.10.1940 г., для хорватов организация Игнация Лойолы «означала не только чистый католицизм, но и христианское просвещение, просвещение, которое облагораживает, возвышает и спасает человека на страшной жизненной распутице… иезуиты нас, хорватов, ввели в великую человеческую общность, принося нам последние достижения науки. Они через свои академии, семинарии, коллегии выстраивали и формировали в нас душу католического запада…» (выделено А.Ф.)[8]. Яснее, на наш взгляд, трудно выразиться. Результат в полной мере проявился не только в ходе тройного геноцида (сербов, евреев и цыган) в Независимом Государстве Хорватия, но и на восточном фронте, на котором также сумел «проявить себя» усташский сателлит гитлеровской Германии. Руководствуясь «душой католического запада», вероятно, как 22.02.1942 г. отмечала газета Третьего рейха «Deutsche Allgemeine Zeitung» в статье под характерным заголовком «Хорватская борьба», хорватские добровольцы на русском фронте[9] «выразили посвященность хорватского народа» в боевых действиях «от Полтавы до переправы через Донец (р. Северский Донец – А.Ф.), в которых участвовали хорватская пехота, артиллерия, а также инженеры, особенно отличился II взвод усиленного пехотного полка, который был придан немецкой дивизии в качестве арьергарда», данный хорватский взвод «сумел удержать позицию под артиллерийским огнем противника и атаками превосходящих по численности пехотных и танковских подразделений противника» (РККА – А.Ф.), до тех пор, «пока на поле боя не прибыл хорватский батальон (хорватский батальон состоял из 3-5 взводов – А.Ф.), перешедший в контратаку, после чего Перокоп был окончательно взят». «Deutsche Allgemeine Zeitung» отмечает, что «этот же взвод отличился под Ржевом и вошел в южную часть Харькова, в ходе чего было взято в плен много советских солдат и получены богатые военные трофеи», особые похвалы были «возданы хорватским артиллеристам, которые на одной позиции пять дней вели непрерывный огонь», поэтому, отмечает берлинское издание, «хорватский легион всем может служить примером, это подтверждают и многочисленные награды, которыми отмечены хорватские добровольцы». «Deutsche Allgemeine Zeitung» особо подчеркнуло, что «хорваты в прошлом всегда воевали на стороне немецкого солдата»[10].
Сараевская газета «Jugoslovenski list» в статье Рудольфа Заплаты «Иезуиты в нашем народе» от 10.08.1932 г. по поводу работы иезуитского ордена среди хорватов отмечает, что она «имела куда более сильное и обширное влияние на культурную жизнь и развитие хорватов, чем об этом писали раньше…», как пример берется «узкая Хорватия, в первую очередь, Загреб», где наряду с гимназией существовали философский и теологический факультеты Загребского университета, – «институции, возникшие на основах иезуитской Академии». К этому следует «добавить то, что иезуитские гимназии в различных местах Хорватии насчитывали огромное число учеников, среди которых было много бедных, поскольку обучение было бесплатным… Следует подтвердить тот факт, что практически вся хорватская духовная и светская интеллигенция XVII и XVIII вв. прошла через иезуитские школы» (выделено А.Ф.). Газета отмечает вклад иезуитов в «духовное возрождение католиков-хорватов (XVI, XVII, XVIII вв.) во всех землях, где они живут»[11].
Более того, в борьбе с новыми течениями идеологическую опору само папство обрело в неосхоластике, проводниками которой являлись иезуиты. Папская власть фундаметально укрепилась после принятия на I Ватиканском соборе (1869-1870) догмата о непогрешимости папы, на котором особенно настаивали иезуиты. Догмат расширил дисциплинарную юрисдикцию папы, по сути, сделав национальные иерархии независимыми от государств, приоритетными для высшего католического духовенства любого государства становились интересы и цели Св. Престола.
Хорватское католическое движение развивалось в Банской Хорватии в условиях агрессивного наступления Короны св. Иштвана на минимальные феодальные привилегии, которые удалось Королевству Хорватии и Славонии сохранить на тот момент. В ответ на давление развернулось протестное движение, охватившее Бановину, Далмацию, Истрию и Кварнейские острова, т.е. австрийскую часть монархии – Цислейтанию. Ситуация усугублялась тем, что не существовало возможности оказания политического отпора: хорватская оппозиция на выборах 1901 г. потерпела полное поражение. Тогда по инициативе прогрессивной молодежи и социалистов 29 января 1903 г. в Загребе был проведен общий съезд хорватской оппозиции в присутствии 400 человек с территорий Бановины, Далмации и Истрии. На съезде было принято решение о слиянии Партии права, Независимой народной партии, Прогрессивной молодежи и Хорватского рабочего союза в Хорватскую партию права (ХПП). Чистая партия права Й.Франка к коалиции не присоединилась. 11 марта 1903 г. состоялся съезд всех оппозиционных партий Хорватии, на котором присутствовало более 5 тыс. человек. На съезде было принято три резолюции: о полной финансовой независимости Хорватии, свободе печати, собраний и выборов и протест против придания исключительно венгерского характера венгерской армии. В ответ Куэн Хедервари запретил проводить заседания скупщины, что вызвало еще более широкой протест. В конце марта 1903 г. в Загребе начались демонстрации, волнения быстро распространились и на другие районы Хорватии. Инициатива исходила от ХПП, но везде на передовой линии находилась прогрессивная молодежь независимо от партийной принадлежности.
В конце апреля 1903 г. движение охватило всю Бановину, но по большому счету, оно выражалось в отдельных спонтанных демонстрациях, перерастающих в вооруженные столкновения с полицейскими подразделениями. В это время особенно активно проявила себя молодежь, в «мятежах», как следует из донесений чиновников (апрель 1903 г.) о волнениях в Загребе, участвовали «не только студенты университета, но и дети в возрасте 10-14 лет, выступавшие впереди всех, разбивая окна при поддержке интеллигентных слоев населения и журналистов». Среди агитаторов в донесениях как «особо агрессивный и опасный» отмечался Степан Радич[12]. В ходе протестных акций появились убитые, раненые. Количество арестованных лиц достигло 3500. В итоге властям оппозиционные выступления удалось пресечь[13]. Для ликвидации протестов Куэн Хедервари увеличил полицейские части и ввел армейские подразделения. Одновременно главное внимание властей сосредоточилось на поимке лидеров прогрессивной молодежи и оппозиционных партий. Так были арестованы С.Радич (бывший тогда секретарем ХПП) и социалисты В.Букшег, В.Корач и др. Венгерские власти приступили к радикальным преследованиям оппозиционных изданий и журналистов, и к середине 1904 г. с волнениями было покончено.
С этого времени к процессу слияния старых партий прибавилось основание новых: в Королевстве Хорватия и Славония в 1903 г. была создана Сербская народная радикальная партия, в 1904 г. – Хорватская прогрессивная партия и Хорватская народная крестьянская партия (ХНКП) под руководством братьев Антуна и Степана Радичей. Основанию ХНКП предшествовал выход в 1903 г. А.Радича (тогда бывшего редактором газеты «Дом. Газета хорватского крестьянина для беседы и образования») из рядов Хорватской партии права. За этим последовало основание Хорватской народной крестьянской партии. 22 декабря 1904 г. была принята ее первая программа. Основными пунктами были тезисы о существовании в прошлом и необходимости восстановления в настоящем независимого хорватского государства, о едином народе сербов и хорватов, которым следует сотрудничать в политическом плане, особенно там, где они проживают совместно. Примечательно, что еще в 1899 г. Антун Радич, будучи сторонником объединенной правашско-обзорашской программы 1894 г., в своей газете, отвечая на вопрос относительно «коренных хорватских территорий» включил в их число шесть регионов: Истрию, Далмацию, Герцеговину, Боснию, Славонию и Хорватию с Меджимурьем[14]. Тем не менее ХНКП для правашей и клерикалов стала серьезной угрозой, поскольку именно у нее были все шансы создать массовую хорватскую идентичность, включив крестьян в процесс ее формирования (как известно, без крестьян нет нации).
Практически одновременно организация Прогрессивная хорватская молодежь под руководством бывшего праваша Ю.Янушича постепенно трансформировалась в югославянское движение. В 1906 г. Ю.Янушич основал газету «Хорватский ученик» («Hrvatski đak»), ставшая центром массового притяжения молодежи. Своего главного противника омладинское движение Янушича видело в католической церкви[15], что дополнительно подрывало позиции церкви.
А.Радич высоко оценивал деятельность Партии права, заслугами которой, под руководством лидеров А.Старчевича и Е.Кватерника, по его мнению, было «утверждение хорватского имени, развитие хорватской политической мысли, воодушевление хорватского народа стремлением к объединению и обретением независимости хорватского государства, которое с Австрией и Венгрией будет иметь лишь общего правителя». А.Радич отмечал: «…спросите кого-либо на селе или в городе: к какому народу он принадлежит, как называется его Отечество и кто он по национальности, то он ответит, что принадлежит к хорватскому народу, что Отечество его называется Хорватия и что сам он хорват. И кто это сделал? Кто создал хорватов? Это сделала Партия права! Теория Анте Старчевича… из бессознательной массы создала хорватов… Праваши сделали то, что до них никому никогда не удавалось: они утвердили идею, что у хорватов некогда было свое государство, поэтому необходимым и оправданным является его воссоздание… Когда у народа одного племени было свое государство, а со временем он получает единое имя, тогда он становится настоящим народом»[16].
Степан Радич, вольно или невольно, но раскрыл «главную тайну»: праваши утвердили не наличие государства, а идею наличия государства. На европейском пространстве после 1848 г. шел процесс формирования наций, в том числе и хорватской, но процесс направлялся искуственно, отсекая «самостийные моменты» и тем более хорватско-сербское сближение. Первое национальное движение (хотя развивали его исключиетльно этнические немцы – Людевит Гай, Павао Риттер, Йосип Юрай Штроссмайер) – движение иллиризма, носило замкнутый элитарный характер, однако предоставил хорватам сербский литературный язык (штокавщину), но проблема заключалась в отстутствии массового характера национализма. Массовый характер (горизонтальные связи) в условиях отсутствия охватывающих широкие слои населения партий может придать лишь церковь. Что интуитивно чувствовал Старчевич, в своей причудливой теории формирования хорватов как этноса путем завоевания ими «рабов-сербов», именно римско-католичсекой церкви отводил цементирующую роль. Этот момент поняли и представители клира, что и обеспечило изначально значительное число священников-сторонников партии права. Однако Анте Старчевич не ограничился фантасмагориями о создании хорватской нации, но, в рамках интересов Пешта и Вены, а также германского Drang nach Osten концептуальным оформлением своей политической идеологии сделал свирепый антисербизм. Так «пустота» была заполнена сербским языком, религиозной идеологией (подчас переходящей в карикатурный мессионизм), историческими фальсификациями и воинствующим национализмом, переходящим в зоологический расизм.
Выражаясь фигурально, маятник критично сместился в сторону негативного дискурса. Именно праваши беспощадно боролись с хорватско-сербским сотрудничеством (хорватско-сербской коалицией начала ХХ в., основы которой заложили Риекская и Задарская резолюции 1905 г.). Но праваши, заняв ключевое место на хорватской политической сцене, не выработали собственного позитивного национального проекта – новой антропологии, основанной, к примеру, на идее свободного гражданства, освобождения от пережитков феодализма, развития предпринимательства, общественной солидарности и т.п. Пространство правашской идеологии сузилось до предела: борьба с сербами и получение их территорий в качестве «трофея», да и самих сербов также в качестве «трофея» завоевателя – как и получилось в государственном проекте усташей (изначально правашей-франковцев) в Независимом Государстве Хорватия.
В Боснии и Герцеговине роль флагмана хорватского национального движения взял на себя Боснийский архиепископ Йосип Штадлер (праваш), взявший курс на клерикализм ультрарадикального типа. В области национальной идеологии архиепископ осудил «преувеличенный национализм, для которого национальность является идолом, отодвигающим веру во имя национальности, народной пользы и славы без учета и вопреки законам Христова Евангелия». Круг соратников и единомышленников Й.Штадлера состоял из каноников боснийского капитула и большинства духовенства Боснийской архиепископии, но особенно – членов Иезуитской коллегии теологического факультета в Сараево. Иезуиты поддерживали Штадлера во всех его начинаниях, независимо того, касались они вопросов церковной организации, духовной жизни или общественной деятельности – во всех случаях неизменно следовало или явное, или тайное одобрение общества Сердца Иисусова. Штадлер очертил и границы «хорватских территорий»: земли от Котора и Дрины до слияния Савы и Дуная в Белграде[17].
Таким образом, в смысле национально-государственного строительства получился нерешаемый парадокс: национально дезинтегрирующая правашско-клерикальная идеология, идеология, по Д.Беричу, «воинствующей идентичности», попыталась реализовать интегрирующую модель в хорватском обществе. Но ее основой была дегуманизация сербов посредством религиозной мотивации как «вневременной константы», поэтому этническая идентичность на основе подобной деструктивной поляризации онтологически враждебна сама себе. Это психопатологическая деформация нашла свой выход – в ходе геноцида сербов, евреев и цыган в Независимом Государстве Хорватия, одни только масштабы которого (официальные цифры в условиях тщательного сокрытия данных и следов в период правления в Югославии Йосипа Броза Тито от 600 тыс. до 700 тыс. чел., Сербская Православная Церковь называла цифру в 1 млн убитых только православных сербов), что безусловно исключает любые фантазии относительно «небольшой группы преступников-усташей». Однако, отметим, что усташи Павелича действительно контролировали относительно небольшую территорию, но геноцид шел на всем пространстве НГХ, участие хорватского народа и римско-католического духовенства (прямым или косвенным образом) в нем было повсеместным. Так правашско-клерикальный компонент задавил все иные ростки на хорватском политическом поле и стал оружием в геополитической битве.
[1] Цит. по: Берић Д. Хрватско праваштво и Срби. Нови Сад: Orpheus, 2005 (Нови Сад: Артпринт). Књ. 1. С. 235.
[2] Цит. по: Берић Д. Хрватско праваштво и Срби. Нови Сад: Orpheus, 2005 (Нови Сад: Артпринт). Књ. 1. С. 237.
[3] Цит. по: Берић Д. Хрватско праваштво и Срби. Нови Сад: Orpheus, 2005 (Нови Сад: Артпринт). Књ. 1. С. 239.
[4] Екмечић М. Црква и нација код Хрвата // Зборник о Cрбима у Хрватској. Београд: САНУ, 1999. Књ. IV. C. 20.
[5] Цит. по: Krišto J. Dalekosežne posljedice netočnog pridijevanja: Je li bio klerikalizma u Hrvata? // Časopis za suvremenu povijest. Zagreb, 1993. № 25(2-3). S. 5-6.
[6] Vatikan i Jugoslavija: Zbirka dokumenata. Beograd, 1953. S. 70.
[7] Архив Српске академије наука и уметности. Заоштавштина В.Новака. Бр. 14474. Л. 75-76.
[8] Архив Југославије. Фонд 38 «Централни пресбиро Председништва Министарског савета (ЦПБ) 1929-1941». Фасцикла 615.
[9] На начальном этапе Великой Отечественной Войны в боях под Харьковом в составе 100-й легкой пехотной дивизии вермахта вел боевые действия 369-й усиленный хорватский пехотный полк – добровольческая часть, сформированная в Независимом Государстве Хорватия. (См. Муромцева Л. Хорваты в боях против советских войск под Харьковом осенью 1941 года [Электронный ресурс] // Via in tempore. История. Политология. 2021. №1. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/horvaty-v-boyah-protiv-sovetskih-voysk-pod-harkovom-osenyu-1941-goda
[10] Архив Југославије. Фонд 103 «Емигрантска влада Краљ. Југославије 1941-1945». Фасцикла 65.
[11] Архив Југославије. Фонд 38 «Централни пресбиро Председништва Министарског савета (ЦПБ) 1929-1941». Фасцикла 615.
[12] Hrvatski državni arhiv. Fond 78 „Zemaljska vlada (Hrvatsko-dalmatinska Zemaljska vlada)“. Kutija 1.
[13] Екмечић М. Стварање Југославије 1790-1918. Београд: Просвета, 1989. Т. 2. С. 535.
[14] Perić I. Hrvatska državotvorna misao u XIX i XX. stoljeću. Zagreb: «Dom i svijet», 2002. S. 318.
[15] Novak V. Magnum Crimen: Pola veka klerikalizma u Hrvatskoj. Beograd, 1986. S. 14.
[16] Цит. по: Perić I. Hrvatska državotvorna misao u XIX i XX. stoljeću. Zagreb: «Dom i svijet», 2002. S. 328-330.
[17] Đaković L. Političke organizacije bosanskohercegovačkih katolika. Zagreb, 1985. S. 181-183.
