Геополитический проект НГХ, по традиции любой хорватской антисербской политики (константой политики подобного типа являлся ее несамостоятельный характер) имел внешнего патрона – Третий рейх. Адольф Гитлер был тот, кто определял направление и содержание усташской политики. На встрече с Павеличем 6 июня в Бергхофе Гитлер указал на необходимость массовой ликвидации сербского населения, полагая, что таким образом он нейтрализует восстания находящихся под угрозой сербов в НДХ и тем самым облегчит положение своих войск на территории расчлененной Югославии. Как ни парадоксально, но массовый переход сербов в католицизм мог помешать планам Рейха. С мая примерно до середины августа 1941 г. параллельно принимались усташские постановления и Загребской архиепископией утверждались процедуры, которые оставляли сербам только исключительные возможности для обращения в католическую веру, но одновременно служили удобной приманкой: католицизация не означала спасения физического тела – в этом заключался особый цинизм усташских действий.
После указанных законодательных актов католические приходские священники начали обманывать сербов. Так, например, в личных разговорах с сербами они высказали личное мнение, что было бы лучше креститься, чтобы избежать преследований усташей, не говоря, как именно это можно сделать. Многие думали, что достаточно посещать католические службы. Более того, даже в случае реального религиозного перехода сербы зачастую не получали никаких подтверждающих документов. Католические приходские священники подобными действиями вводили сербский народ в заблуждение.
На основании резолюции епископской конференции хорватского католического епископа, которая состоялась в Загребе 17 ноября 1941 г., инициативу по католицизации сербов брала на себя католическая церковь, и епископы, каждый на территории своих епархий, принимали ответственность за это также на себя. В этой «практической работе» католические священники полагались на террористический аппарат усташей. По различным оценкам, примерно 240 000 сербов были насильственно католицизированы в НГХ только в период 1941-1942 гг.[1] Примечательно и то, что в отношении православных, принимающих католицизм, католическим духовенством зачастую использовался термин «крещение» – как к язычникам, принимающим христианство впервые, а не получившими уже святое таинство крещения. Ватикан, как важный международный фактор, со своей стороны, мог оказать, и немалое, влияние на Загребскую архиепископию и усташей, но не сделал ничего, оставаясь молчаливым наблюдателем, «неофициально» стараясь только избежать «неудобств» для образа самого Св. Престола. Но шовинизм и ненависть хорватов к православным сербам Ватикан поощрял самой своей прозелитической политикой.
Возникает логичный вопрос – было ли все это известно сербским политикам и интеллигенции? Они должны были сообщить своему народу истину, чтобы не позволить ему попасть в руки циничных садистов, руководствуясь призрачной химерой спасения, чтобы не было ложной дилеммы – согласиться на католическую веру или на смерть. Реальный выбор всегда был только в сторону последней. Отметим, что и хорваты, несогласные с политикой НГХ и даже хорваты-коммунисты (за редчайшим исключением) не спешили оповещать сербов о грозящих им опасностях. Странным образом не была передана информация о массовых преступлениях усташей: в хорватском Благае 8/9 мая, в Прекопе близ Глины 12/13 мая, в Банском Грабовце с 25 по 27 июля, в Иванович Ярку возле Крняка 29 июля, в июле в Глинской церкви и лесах Латиново 29/30, о казнях в Топуско с 26 июля по 3 августа, в лесу Кобиляча у Бучицы 31 июля 1941 г. Единственный выход для сербского населения заключался в бегстве в леса и оказании вооруженного сопротивления. Так сначала небольшие группы мужчин начали собираться в лесах, в основном вокруг своих домов.
Параллельно с законодательным оформлением в мае и июне 1941 г. местные усташи, согласно директиве и с привлечением специальных уполномоченных усташей, вернувшихся из эмиграции, во всех хорватских деревнях и среди хорватов в деревнях смешанного национального состава на территории НГХ сформировали вооруженные группы. Это их историография часто называет «дикими усташами» или «ополчением усташей». Однако они были «дикими» только в одном – социальном – смысле. Это были бандиты, бездельники, пьяницы, и осужденных за различные преступления. Но в организационном смысле они являли собой карательные отряды, предназначенные для самой грязной, садистской, работы, но осуществлялась она под бдительным руководством усташей «из центра». Это также была неотъемлемая часть стратегического проекта под названием НГХ. По разным оценкам, летом 1941 г. «диких усташей» насчитывалось от 20 до 30 тысяч[2].
Только два последних дня июля 1941 г., 30 и 31 июля, внесли свой чудовищный вклад в геноцид православных сербов. В предыдущей статье мы рассмотрели массовое истребление сербов в районе Ливанских полей и г. Ливно в БиГ, являвшейся частью НГХ. Это было частью одного из наступлений на сербов Кордуна (область на территории современной Хорватии, сопредельная с БиГ, бывшая сербская Военная граница до 1881 г.), хронологические рамки которого охватывают конец июля – начало августа 1941 г. План этого наступления был утвержден усташской властью в середине июля 1941 г., особое значение придавалось истреблению сербов с территорий крупных приходов Гора и Крбава и Псат – территорий между Хорватией и Боснией, населенных большинством сербов[3]. Основными центрами, из которых проводилась геноцидная кампания, были Слунь и Глина, сюда же направлялись специальные подразделения усташей-эмигрантов из Загреба для «подстраховки» «дикарей». В конце июля МВД НГХ издает приказ о полном физическом истреблении всех сербов, независимо от возраста и пола, а их имущество подлежит «вручению» в качестве награды непосредственным исполнителям ликвидации[4].
Самые крупные массовые убийства сербов в Боснии произошли в конце июля в ее западных районах Босански Нови, Босанска Крупа, Цазин, Глина, Костайница и Приедор. 31 июля 1941 г. военные формирования НГХ, состоящие в основном из местных мусульман, совершили набег на Босанску Крупу, арестовав всех сербских мужчин старше 15 лет. После того, как их число дошло до 2000 человек, они отвезли их на Черное озеро у реки Уна, связали цепями, а затем били молотками по головам и бросать в воду. Поскольку люди были связаны друг с другом, многие, еще живые, падали в воду и тонули. Нескольким парням удалось развязаться, переплыть на другую сторону и сбежать. После войны на этом месте был воздвигнут памятник более чем 2 000 невинно убитых сербов в виде руки, выступающей из воды, однако во время войны в БиГ в 1990-х гг. мусульманская т.н. Армия БиГ взорвала памятник, он до сих пор не восстановлен.
«Этнически чистая, независимая Хорватия на всей исторической и непрерывной этнической территории» особенно нацеливалась на Боснию и Герцеговину, в которой, согласно переписи 1910 года, из общей численности населения хорваты составляли 21,87%, сербы – 43,49%, а мусульмане – 34,73%[5]. Буферная зона между Хорватией и Боснией Бания, Кордун и Цазинская Крайна «очищаются» от сербов, которые в здесь составляли большинство населения, чтобы обеспечить «непрерывность этнической территории».
На территории приграничных частей Хорватии с БиГ, Кордуна и Бании, массовые преступления против сербов начались в основном 26 июля и длились до 8 августа 1941 года, всего в указанных районах западной Боснии, Кордуна и Бании были убиты около 32 000-33 000 сербов[6]. В рамках этой операции НГХ произошла страшная резня в Глинской церкви Рождества Пресвятой Богородицы 29-30 июля 1941 г. Примерно в 20 км от Глины, в местечке Српски Чунтич (в 1995 г. название нелегитимно изменено на Чунтич) в составе г. Петринье находился францискансий монастырь. Это был усташский без преувеличения командный пункт, через который поддерживались связи усташских главарей. Францисканцы особенно поддерживали движение усташей, именно они, и особенно преподобный О. Герман Честимир и брат О. Бенко принадлежали к движению усташей как наиболее видные горячие его сторонники. Они «не только распространяли усташскую идею за пределами церкви, в местных деревнях, но и позволяли хорватским усташским бойцам тайно встречаться в монастыре Чунтич в самый тяжелый период борьбы под руководством военачальника Славко Кватерника, министра Пука и других»[7].
С 29 июля 1941 г. началась этническая чистка в Кордуне, Слуне и окрестностях. Среди сербов возникла общая паника, психика людей не выдерживала, как отмечали сами усташи позднее в показаниях, «наблюдались подчинение и трусость с одной стороны, а с другой – свирепая злость сербов. Молодые и сильные бежали в леса, организуясь в отряды». Оказалось, что массовые казни ожидаемых результатов не принесли: «наивные и с чистой совестью люди даже не пытались бежать, потому что думали, что с ними ничего не случится», «мирные жители были очищены, а бойцы оказались в лесу». Во время массовых казней усташи грабили и тащили все, что попадалось под руку, «включая одежду убитых, из-за чего между ними происходили ожесточенные стычки. Царило беспробудное пьянство, подстегивавшее садистские наклонности: дикие сцены убийств младенцев в колыбелях, стариков, целей семей вместе, психопатическое наслаждение ужасными пытками»[8].
31 июля 1941 г. хорватские нацистские силы вторглись в сербские деревни Горнье и Донье Табориште (Кордун, около Слуня) и провели всеобщую бойню сербского народа. В селе Горнье Табориште 294 сербских женщин, детей и стариков были убиты холодным оружием, в Доньем Табориште был убит 61 человек. Большинство трупов убитых сербов из Таборишта было сброшено в братскую могилу в лесу Кобилячи. Сербская православная церковь канонизировала убитых из Таборишта как новомучеников.
Через год, 31 июля 1942 г., в Кордуне усташи совершили еще одно печально известное массовое убийство сербов в сербском селе Садиловац (на р. Корани, на самой границе Кордуна, Лики и БиГ). Сведения о Садиловце относятся еще к 1790 г., когда во главе с православным священником сюда переселились сербы, в 1826 г. был построен православный храм, посвященный рождению Пресвятой Богородицы. В 1941 г. Садиловац насчитывал 762 жителя, во время НГХ погибли 460 его жителей – 60 % его населения. Из этого числа убили или сожгли в домах 419 чел, в борьбе с фашизмом пал 41 человек. Среди жертв было 185 детей, из которых 16 – младенцы в колыбели, 81 ребенок в возрасте от 1 до 7 лет и 88 в возрасте от 7 до 14 лет. Всего за один день, 31 июля 1942 г., 19-ый батальон усташей под командованием Милана Месича при поддержке местных усташей из соседних хорватских деревень Дрежника, Раковица и Слунь, убили и сожгли в Сербской православной церкви Рождества Пресвятой Богородицы в Садиловаце 582 сербских крестьян из самого Садиловаца, а также окрестных деревень. Сначала усташи окружили деревню, схватив всех, кто был найден дома, независимо от возраста и пола, забрали их и загнали в стены церкви, которую они еще в 1941 г. разграбили. Матери несли в колыбели только что родившихся детей, пожилым и больным младшие помогали добраться до церкви. Сербам усташи велели идти «на перепись», потому что тот, кого нет в переписи, не якобы будет иметь права жить дальше в своей деревне. Однако когда сербы все оказались в стенах церкви, усташи, разместившие вокруг нее мощную охрану, приступили к истреблению – расстреливая сербов из автоматов, а также убивая их своим «излюбленным» способом: молотками, ножами, топорами. Были слышны только крики изуродованных, искалеченных и умирающих людей, среди которых был 271 ребенок и 24 в колыбели. Затем усташи подожгли церковь и всю деревню – она сгорела дотла. Один из двух выживших жертв, Милош Драгича Шаша, которому удалось сбежать в лес, свидетельствует: потом «мы обошли горящую деревню (105 домов с 250 хозяйственными постройками) и подошли к церкви, но мы не могли приблизиться к ней от запаха человеческой плоти, распространившемуся вокруг нее. Поскольку у каждого из нас там, среди убитых и сожженных, были родители, братья, сестры и другие родственники, в мучительной тишине мы чувствовали такое горе, которое невозможно описать словами. Мы шли от пепелища к пепелищу, но все было тихо и немо. Нигде ни людей, ни животных мы не нашли. В нашей родной и любимой деревне, когда-то полной жизни, песен и веселья, теперь все замолчало, только журчание Кораны на ее водопадах было слышно как и раньше. Так мы провели день в зарослях Думана, а следующей ночью, полные печали и боли, вернулись в деревню Мочила. Только после освобождения Слуня и других частей Кордуна в ноябре 1942 г. выжившие садиловцы в стенах сгоревшей церкви собрали останки жертв в одном месте и засыпали их емлей»[9]. В 1960 г. в стенах церкви в Садиловаце была установлена мемориальная доска с именами всех невинно пострадавших. Благодаря жителям и духовенству Горньокарловацкой епархии и отдельных лиц, в 1989 г. церковь была полностью отреставрирована (поставлена крыша, сделан фасад, весь интерьер церкви отремонтирован, сделан иконостас, установлены колокола). Однако 4 августа 1995 г. во время репризы НГХ – преступной военной операции неоусташей «Буря», вся деревня Садиловац была сожжена вновь, все жители изгнаны, остались только школа и церковь – с церкви были сняты колокола, повреждена крыша, разрушен интерьер, разбиты двери и окна. В настоящее время в Садиловце постоянных жителей нет.
Зоологическая ненависть хорватов-усташей к сербам – это исторический феномен, причем не свойственный «чистым» католическим нациям, например, итальянцам, которые во время Второй мировой войны и сами страдали от зверств усташей. На психологическом плане бегство в ультрарасизм и чудовищные преступления было своего рода «спасением» от постоянной лжи, поскольку хорваты-усташи – это те же самые сербы, перешедшие сначала в унию, а потом и в католицизм на протяжении нескольких веков (по разным мотивам и при разных обстоятельствах). Постоянная ложь и ненависть, как известно, заставляет лжеца ненавидеть самого себя, что усиливает внутренний конфликт конвертита, вынуждая идти на внешние психопатологические действия. Это становится поведенческой привычкой, бытовыми установками, а затем – имманентной этнической характеристикой. Что, в свою очередь, запускает порочный круг проживания одного и того же сценария исключительности и доминирования, цикла насилия, который вызывает привыкание и заканчивается катарсисом – геноцидом (НГХ) и его репликами – этно-гражданская война на территории бывшей югославской республики Хорватии и ликвидацией последних следов пребывания сербов в Хорватии в XXI в.
[1] Аралица Ђуро Усташки покољи Срба у глинској цркви Београд: Музеј жртава геноцида, 2010 (Београд: Жиг). URL: https://www.muzejgenocida.rs/images/izdanja/Aralica,%20Djuro,%20Ustaski%20pokolji%20Srba%20u%20glinskoj%20crkvi.pdf
[2] Аралица Ђуро Усташки покољи Срба у глинској цркви Београд: Музеј жртава геноцида, 2010 (Београд: Жиг). URL: https://www.muzejgenocida.rs/images/izdanja/Aralica,%20Djuro,%20Ustaski%20pokolji%20Srba%20u%20glinskoj%20crkvi.pdf
[3] Аралица Ђуро Усташки покољи Срба у глинској цркви Београд: Музеј жртава геноцида, 2010 (Београд: Жиг). URL: https://www.muzejgenocida.rs/images/izdanja/Aralica,%20Djuro,%20Ustaski%20pokolji%20Srba%20u%20glinskoj%20crkvi.pdf
[4] Аралица Ђуро Усташки покољи Срба у глинској цркви Београд: Музеј жртава геноцида, 2010 (Београд: Жиг). URL: https://www.muzejgenocida.rs/images/izdanja/Aralica,%20Djuro,%20Ustaski%20pokolji%20Srba%20u%20glinskoj%20crkvi.pdf
[5] Živojinović D. i Lučić D. Varvarstvo u ime Hristovo, Beograd, 1988. S. 134.
[6] Аралица Ђуро Усташки покољи Срба у глинској цркви Београд: Музеј жртава геноцида, 2010 (Београд: Жиг). URL: https://www.muzejgenocida.rs/images/izdanja/Aralica,%20Djuro,%20Ustaski%20pokolji%20Srba%20u%20glinskoj%20crkvi.pdf
[7] Др Ђуро Затезало: Покољ у Садиловцу на Кордуну [Электронный ресурс]// Savez Srba iz regiona. URL: https://ssr.org.rs/dr-djuro-zatezalo-pokolj-u-sadilovcu-na-kordunu/
[8] Др Ђуро Затезало: Покољ у Садиловцу на Кордуну [Электронный ресурс]// Savez Srba iz regiona. URL: https://ssr.org.rs/dr-djuro-zatezalo-pokolj-u-sadilovcu-na-kordunu/
[9] Др Ђуро Затезало: Покољ у Садиловцу на Кордуну [Электронный ресурс] // Savez Srba iz regiona. URL: https://ssr.org.rs/dr-djuro-zatezalo-pokolj-u-sadilovcu-na-kordunu/
